Если его разбудили из за какого нибудь пустяка, он этих шутников под трибунал подведет. Между тем сержант мгновенно очнулся и приступил к делу. Коня догнать! Рявкнул он краму.
Эй, ты! Стой здесь, ни с места! Одернул он рванувшегося за крамом морвена. Следи за ним. Обыскать.
Он может быть вооружен. Я д д думаю, он м м мертв, с сержант. Заткнись.
Конокрад оказался длинным, тощим парнем в потрепанной шляпе и лохмотьях, но, когда сержант перевернул его на спину, оказалось, что под грязными тряпками у воришки яркий, разноцветный костюм! Арлекин! Прошептал морвен. Неужели он убил его? А потом произошло вот что. Сержант сорвал с арлекина шляпу.
Как ни странно, перед ним и морвеном предстало молодое, но усталое лицо. А потом… потом сержанту и солдату показалось, что лицо как бы мерцает и тает в свете фонаря.
Проворочавшись с боку на бок несколько пятых подряд, толстый сержант снова разжег фонарь и принялся тупо разглядывать найденные на дороге шляпу и лохмотья. Лохмотья как лохмотья грязные, драные. Сержант подумал, не сжечь ли их, но что то заставило его разглядеть лохмотья более внимательно. Он вывернул карманы куртки и обнаружил там две вещи.
Зеленую тростниковую дудочку что то вроде свистка. Сержант поднес дудочку к губам, дунул.
